К деревне Ёжево Юкаменского района ведут две дороги: трасса до Глазова и сельская – через Красногорье и Юкаменское. На вторую, как бусины на нитку, нанизаны деревни и деревушки, утопающие в эти дни в сирени. Но дорога эта – убитая годами, с редкими пятнами приличного асфальта, а на отрезке до Юкаменского вообще можно сделать дистанцию для танкового биатлона – жидкая глина забрызгивает машину по крышу. И всё же именно на этом маршруте видишь дивные пейзажи «малой родины».
В Ёжево нас позвал в середине июня национальный праздник бесермян «Корбан» – где ещё можно пересечься с этим народом? Дело не только в расстоянии – информация об этом событии промелькнула в одном издании и не нашла подтверждения ни на одном официальном сайте – даже района. Сюда, по сути, никого не звали, и событием это не считали. Но праздник на берегу реки Лекма был: с нарядными певуньями, моленьем, обрядовой кашей, играми и конкурсом «Бесермянин – 2018». Очень благодатный для фотографов и очень семейный по духу: на него приезжали с детьми, обнимались, поздравляли друг друга. Лица этих людей говорили о национальной общности. И собрались они с удовольствием: и деревне праздник нужен, и людям важно почувствовать себя отдельным, интересным народом.
Удмурты и бесермяне – потомки одного древнего пранарода. Об этом говорит сходство их культуры, языка, одежды. Их развели века и причастность к одним событиям (чаще войнам), причем бесермяне оказались на воинственной стороне – недаром их название «вышло» из слова «басурманин» (враг). Так называли и татар, уже позже, как показывают документы 15-17 веков, соседствовавших с бесермянами и «отяками».
А что такое Корбан (Кырбан)? Ответить современным бесермянам на это сложно: одни сравнивают его с удмуртским Гербером (праздником окончания посевной), другие считают прежде всего обрядом жертвоприношения. Перевода этого слова нам никто не сказал. Но все знают, что праздник древний. Потом опять расхождения: кто-то уверен, что Корбан снова празднуют лишь последние 4 года, а вот знаменитый бесермянский патриот Валериан Федорович Сабреков называет точную дату возрождения – с 1996 года.
На Кырбан съехалось около полусотни машин. И хотя составные национальных праздников очень похожи, стало очевидно, какое преимущество имеют именно удмуртские – республика в них вкладывается серьёзно и пышно. Скромный по сценарию, количеству обрядовой каши и речам, бесермянский Корбан умилил одним: начальству отвели отдельную палатку со своей официанткой. Так что вождизм жив и у малых народов.
Кстати, вас не напрягло обращение с названием праздника? Оно действительно удивительно: в архивах новостей за разные годы остаётся название «Корбан», на самом празднике гордо стоял баннер, обозначавший «Кырбан». Да и сама деревня, где последние 2 года проводят этот обряд, звучит по-разному: Ёжево, Ежёво. Даже указатели на концах деревни разные – въезжаешь в Ежево, уезжаешь из Ежово. За этой орфографической небрежностью меж тем стоят важные вещи. Правописание – это прямая связь с культурой. И если им пренебрегают, то игнорируют нечто большее, чем буквы в слове. Точное название праздника (даже странное и непонятное) – это уважение к его хранителям, точное название деревни – это уважение к её жителям.
Впрочем, что говорить о буквах и ударениях – сама дорога свидетельствует об отношении к деревням и сёлам. И то, что Кырбан жив, что бесермяне молятся и кормят детей обрядовой кашей, говорит о жизнелюбии и жизнестойкости этого народа.
Юлия Ардашева